Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини] - Кэтрин Куртц

Лишь Кардиель сидел в стороне ото всех, закинув ногу на ногу, на сложенном пледе. Он с восхищением смотрел на Моргана и смущенно опустил глаза, когда Аларик уловил его взгляд. Опустил он их, впрочем, ненадолго — Кардиеля чрезвычайно поразило увиденное, и будь это не так сложно и опасно, он не преминул бы подойти и посмотреть на действия Моргана поближе.

— Извините. Я не хотел подглядывать, — тихо сказал он. — Ничего, что я смотрю?

Морган помолчал, решая, имеет ли смысл посвящать епископа в большее, чем он уже знает, потом пожал плечами.

— Ничего. Только, пожалуйста, не мешайте мне. Следующий этап очень трудный, мне нужно сосредоточиться.

— Как скажете, — прошептал Кардиель, пододвигаясь, чтобы лучше видеть.

Морган со вздохом вытер ладони о колени, потом взял Prime, первый белый кубик. Он поднес его к его черному двойнику, Quinte, и, соединив их, прошептал:

— Primus!

Раздался короткий щелчок, и кубики слились в светящийся серебристо-серый прямоугольник, который Морган опустил на землю, прежде чем взять Seconde. Под взглядом замершего Кардиеля, он поднес его к Sixte и прошептал:

— Secundus!

Второй светящийся прямоугольник был готов. Кардиель затаил дыхание, глядя, как Морган опускает его и переходит к Tierce.

Морган начал ощущать утомление; прежде чем взять третий кубик, он мягко провел рукой по глазам. Усталость прошла — он только что воспользовался для этого известным способом Дерини, — но он не знал, что за это придется заплатить позднее. Однако сейчас Опеки нужно было оживить, чего бы это ни стоило. Он быстро поднес Tierce к Septime.

— Tertius!

Третий прямоугольник вспыхнул. Слово было готово на три четверти.

— Мы почти у цели, — сказал Арилан, подходя к Кардиелю, когда Морган взял Quinte. — Томас, сейчас вы мне понадобитесь.

Сглотнув слюну, Кардиель вместе с Ариланом подошел к ковру, лег, как велел Арилан, и позволил Дерини коснуться холодной рукой своего лба. Его веки вздрогнули, и он погрузился в транс. Морган покачал головой и вздохнул, соединяя последнюю пару кубиков.

— Quartus!

Свет на мгновение вспыхнул в кубиках, и они соединились; теперь на земле перед ним лежало четыре прямоугольника.

Морган присел на корточки и осмотрелся, потом начал пододвигать прямоугольники к крайним точкам начертанного восьмиугольника, означающим стороны света. Когда он обозначил пределы действия Опеки, Арилан вошел в круг сам и пригласил туда Келсона и Дункана; до поры до времени они еще сохраняли власть над собой. Морган вошел в центр восьмиугольника, тревожно посмотрел на троих товарищей и припомнил еще раз, как должна выглядеть Опека, чтобы повлиять на происходящее в круге.

— Давайте же соединяйте Опеки, — прошептал Арилан. — Три из них включите еще и в защиту. Как только сделаете это, я зажгу свечи.

Морган окинул взглядом круг, посмотрел на спящих за его пределами людей и протянул руку, чтобы соединить четыре Опеки:

— Primus, Secundus, Tertius, et Quartus, fiat luk!

При этих словах Опеки ярко вспыхнули, окутав всех семерых облаком молочного света. Арилан вытянул руку, словно проверяя Опеку, а затем провел этой же рукой над всеми свечами восьмиугольника, и они вспыхнули одна за другой. Арилан подошел к середине восьмиугольника и положил руку Моргану на плечо.

— Отлично. Как только мы, все четверо, соединим наши сознания, я поведу вас создавать Ход. Это будет не особенно приятно — нам придется затратить невероятное количество сил, — но мы можем сделать это. Я, в свою очередь, сделаю, что смогу, чтобы избавить вас от самого худшего. Есть вопросы?

Вопросов не было. Арилан взял за руки Дункана и Келсона и склонил голову. Тут в палатку ударил ветер, пламя свечей покачнулось, и в этот момент белое сияние возникло вокруг головы Арилана. Оно увеличивалось, бросая малиновые и зеленые отсветы, и трое других Дерини лишь вздрагивали — столь могучая сила вырывалась из их тел и сознаний.

Всех присутствующих окутал туман; в мерцающем свете он собирался во все расширяющиеся струи. Вдруг ослепляющее сияние заполнило всю палатку и сразу исчезло. Келсон вскрикнул, Морган был близок к обмороку, и Дункан не сдержал стона. Но все уже кончилось, и белый свет тоже пропал. Когда четверо Дерини открыли глаза, каждый из них почувствовал под ногами знакомую вибрацию — Переносящий Ход был готов. Со вздохом облегчения Арилан оттащил Кардиеля подальше от круга, давая Дункану и Келсону понять, чтобы они сделали то же с Нигелем и Варином. Теперь в центре восьмиугольника остался только коленопреклоненный Морган. Прикусив губу, Арилан стал перед Морганом на колени и вновь положил руку ему на плечо.

— Я знаю, как вы устали, но перед уходом хочу попросить вас еще об одном одолжении. Опеки должны защищать всю палатку. Вы все изнурены, и когда я вернусь за вами, Келсоном и Дунканом, хорошо бы оставить остальных под защитой. Они наверняка проспят до полуночи и не смогут в случае чего защитить себя.

— Я понимаю.

Устало улыбнувшись, Морган поднялся и развел в стороны руки, ладонями вверх. Он тяжело вздохнул, собираясь с силами, и тихо начал произносить новое заклинание. Руки его при этом двигались так, словно он отодвигал невидимый барьер.

Когда паутина света Опеки легла на стены шатра, он повернул ладони вниз и в изнеможении опустил руки.

— Это все? — устало спросил он.

Арилан кивнул и подал Келсону и Дункану знак, чтобы они помогли выйти Моргану из восьмиугольника.

— Я буду здесь через десять минут, не позже, — сказал он, становясь в центр фигуры. — Тем временем, Дункан, вы с Келсоном помогите Аларику восстановить силы, насколько это сейчас возможно. Вы, однако, и сами должны быть готовы идти, как только я вернусь. Совет совсем не любит таких вещей, и я не хочу давать им времени на раздумья.

— Мы будем готовы, — ответил Келсон.

Арилан кивнул и, скрестив руки на груди, склонил голову.

И внезапно исчез.

Глава XXIII

«Потерявшуюся овцу отыщу и угнанную возвращу»[43]

Темнота. Прежде чем его глаза нащупали слабый свет, Арилан понял, что стоит перед большими дверями зала Совета Камбера, в небольшой нише, ограничивающей пространство вокруг Переносящего Хода. Здесь было пусто, так и должно быть в этот час, но он все-таки осмотрелся, прежде чем приблизиться к высокой позолоченной двери. Только сейчас не хватало какой-нибудь заминки.

Двери распахнулись, и он вошел в зал; там было так же темно, как и у входа, дневной свет едва проникал сквозь высокие окна с лиловыми стеклами. Войдя, Арилан поднял руки, и тут же по его мысленному приказу факелы зажглись и лиловые стекла засверкали. Опустившись в свое кресло, чародей-епископ устроился поудобнее, положив руки на стол из слоновой кости и откинув голову на спинку кресла. Потом он устремил взгляд на серебряный кристалл, висящий над восьмиугольным столом, и стал вызывать членов Совета.